Марина Бабошина: «Любовь не включается по третьему звонку»

— Артур Шницлер — очень сложный драматург. Фильм по его пьесе «С широко закрытыми глазами» стал классикой мирового кинематографа, а вот «Хоровод» запретили к показу во многих странах мира. Напомним, что вокруг этого спектакля в Лицейском театре разгорелся настоявший скандал. Как вам кажется, где граница — между высоким искусством и, скажем так, «Пятьюдесятью оттенками серого»?

 — Очень сложный вопрос. Наверное, только где-то внутри нас. Спектакль сложный и тонкий. Режиссер Георгий Зурабович (режиссер спектакля Георгий Цхвирава — прим. ред.) нигде эту границу точно не переходит. Стоит оговориться, что о спектакле, который еще не вышел, сложно рассказывать, также как о еще не родившимся ребенке: в какой школе он будет учиться, кем станет, когда вырастет. Так что удалось ли нам, как актерам, воплотить этот замысел по-настоящему, будет понятно только в день премьеры.

— Ваша героиня Гения вам близка?

 — Мне интересно работать над этой ролью, потому что это многогранный персонаж. Она живет с мужем, который давно и упорно ей изменяет, и, вообще, довольно странно с ней обращается. Но при этом она продолжает с ним жить и сохраняет ему верность. Но, в конце концов, и это табу перед ней отступает. Первое, что мне сказал Георгий Зурабович, когда мы стали работать над спектаклем: «Это не «лилия» — то есть это не героиня в прямом понимании — несчастная оскорбленная женщина. Мы искали обратную сторону, возможно, ей нравится такое положение, в чем-то она находит утешение. И это мне интересно.

— В пьесе нет прямого ответа на этот вопрос. Но, как вам кажется, что же такое между вашей героиней и ее мужем — любовь или уже какие-то странные формы этого чувства?

 — Любовь бывает разной. Я играю, конечно, что я его люблю. Иначе не вижу смысла. Она замечает все недостатки своего мужа, но само соприкосновение с этим человеком составляет важную, ценную часть ее жизни. То есть она, конечно же, его любит.

— А он ее?

 — Это сложный вопрос. У Александра Анатольевича (Александр Гончарук — исполнитель роли Фридриха Гофрайтера — прим. ред.) нужно спросить. Мы уже не в первый раз с ним играем брачный союз: в «Беге» я — Серафима, он — Корзухин…

— А какие чувства тогда испытывает ваша героиня по отношению к двум другим героям пьесы — Корсакову, который из-за безответной любви к ней кончает жизнь самоубийством, и Отто — молодому человеку, также закончившему свои дни весьма печально?

 — Возможно, это желание самоутвердится за счет другого, который ради тебя совершает безумные поступки. Такой вампиризм своеобразный. На самом деле Георгий Зурабович много говорил о том, что все герои пьесы хотят познать эту «Далекую страну» — испытывать все новые и новые эмоции, свежие обновленные чувства. Вот в этом они все похожи. Но опять же, любовь бывает разная, и нежные чувства главная героиня к этим молодым людям тоже испытывает, но не такие, как к мужу.

— Можно ли сыграть любовь?

 — Нет. Просто нужно человека полюбить. Неважно за что. Мы же не чужие здесь все друг другу люди, замешаны в одной истории. На самом деле любовь не включается по третьему звонку: вот занавес открывается — и я чувствую, что влюблена, а как аплодисменты закончились — все. Нет, это так не происходит. Просто нужно любить. Если, конечно, обладать очень высокой техникой игры — то все можно. Но мне проще через себя все пропускать.

— Пьеса очень интересная, но невероятно сложная. Прочитав только первую половину, понимаешь, кто есть кто, и что происходит между этими людьми. Она состоит из одних диалогов, не будет ли это очень сложно для зрителя?

 — В плане диалогов Георгий Зурабович тоже очень мудро поступил: он их значительно сократил. Ведь пьеса была написана в XIX веке, когда темп и скорость жизни были совсем другими. Спектакль будет идти меньше двух часов, ходя даже если просто читать, ничего не играя, это займет не меньше трех.

— А сами отношения между мужчиной и женщиной, которые показаны здесь, на ваш взгляд, не устарели? Мир становится более меркантильным. Как журналист, я читаю иногда и пишу материалы, в том числена криминальную тематику. И нигде за много лет там не встречалась такая история, как самоубийство мужчины из-за несчастной любви.

 — Не знаю, сложно сказать. Но хотелось бы верить, что сильные чувства еще существуют. Пусть и не такие драматичные.

— Все актеры, занятые в спектакле, учились играть в теннис. Зачем?

 — Да, уже с ноября ребята стали заниматься. А теперь играют вовсю. И между репетициями, и прямо на спектакле. Скорее, это сейчас нужно для сплочения команды. А в спектакле будут участвовать еще несколько опытных приглашенных теннисистов. Как говорит режиссер, это такая параллель — теннисный бой и отношения между мужчиной и женщиной: соревнования — завоевание. Возможно, еще будут фрагменты видео. Нас сейчас снимает Ася Мухина, режиссер видеосъемки. Но что это будет, пока не знаем даже мы. Все держится в тайне.

— Все героини, которых вы сейчас исполняете, очень красивы. Когда поступали в Омский академический театр драмы, уже было понятно, что вы станете играть такие роли?

 — Это была вообще очень смешная история. Когда я сюда приехала поступать, у меня было двустороннее воспаление легких, температура высоченная. Больше всего я боялась, что закашляюсь и меня не возьмут. Но все прошло хорошо и меня взяли. Здесь на тот момент была нужна именно героиня, конечно, под это амплуа я не подходила. Мне так и сказали. Первое время я играла в массовке, например, одну из каторжанок в «Леди Макбет». Но у нее тоже был свой характер. Повара играла в спектакле «Лес». Там не было ни одного слова, но это тоже была роль. На самом деле, почему я занимаюсь этой профессией — мне интересен процесс создания другого человека. Вот это важно. Поэтому мне бы хотелось, чтобы все мои персонажи были разными — будь то Гения или поваренок.