Художественный руководитель Большого московского цирка Аскольд Запашный в рамках проекта «Диалог на равных» встретился в СибАДИ с омскими студентами. Молодежь вызвала дрессировщика на вполне взрослый разговор, закидав его вопросами о цирковой экономике, претензиях зоозащитников и нюансах дрессуры. Портал Om1.ru публикует самые интересные ответы.
О зоозащитниках и мракобесии
— Современные «зеленые» — это, в первую очередь, политика, которая нацелена на получение власти и влияния. Почему очернению подвергается именно цирк? Я недавно видел рекламу продуктовой сети, где туши мяса продают с улыбкой. Следом идет реклама меховых салонов. Но никого это не волнует, мы это пропускаем мимо ушей, потому что хотим есть и одеваться. Цирк выбран объектом из-за того, что он всегда на слуху. Я защищаю дрессуру, так как для меня любая форма борьбы с цирком — это уничтожение одной из важнейших форм взаимоотношений человека и животного.
Когда нам говорят, что мы насилуем животных, первым делом приводят аргумент о том, что они должны жить на воле. Аргумент достаточно спорный. Мы с вами тоже должны жить на воле, но живем в городе, а не, скажем, в лесу.
Второй аргумент — это то, что человек может выбирать, а животное нет. На самом деле человек тоже ограничен в выборе. Ваша кошка обеспечена 50 квадратными метрами постоянного выгула и свободного выхода на улицу? Вот представьте, кто-то выдумал эти нормативы, и с ними нельзя не согласиться. А если нет — вам придется кошку отдать. Спроецируйте эту ситуацию на цирк, и поймете, в какой ситуации мы находимся. Это чистая политика.
Об интеллекте крокодила и юморе горилл
— Нет животных, с которыми я не могу работать. У Юрия Никулина был такой анекдот. Он приехал с одного международного фестиваля, посадил своих коллег и говорит: «Я сейчас номер удивительный видел с галапагосскими черепахами. Выходят десять черепах и начинают идти по кругу. Идут, идут — удивительная красота, но длится десять часов». Собственно говоря, я бы с черепахами не хотел работать. Есть животные, с которыми просто неинтересно заниматься. В нашем цирке работают с мышами, с ежиками, но это не для меня. Интеллект крокодила, например, заключается в том, чтобы поесть и лежать ждать следующего прихода аппетита. Так же со змеями — ждать чего-то от этих животных неинтересно и бесперспективно.
Самые интересные — это приматы, гориллы. Интеллект у них достаточно высокий, чтобы с ними проводить сумасшедшие эксперименты. Жива до сих пор горилла, которая умеет общаться языком жестов и даже шутит. Уровень их интелекта не ограничивается только памятью, у них есть еще и чувство юмора.
О «тупых» животных
— Два года в среднем уходит, чтобы отдрессировать животное, один — чтобы приучить к рукам, еще один — чтобы научить трюкам, выявить какие-то специфические особенности. Животные разные, как и люди. Есть тупые вообще. Отказываемся обычно от истериков, от очень агрессивных, но такое очень редко бывает. Срабатывает комплекс дрессировщика: как это я не могу отдрессировать, надо обязательно добиться этого.
Но с тупыми животными просто приходится много лишнего времени проводить. То, что ты можешь объяснить одному тигру, другому приходится десять раз повторять. Все как у людей. Но с людьми все-таки со всеми надо иметь дело, а с животными необязательно тратить время. Кроме того, каждый человек мыслит через чувство самосохранения: зачем мне животное, которое может убить меня с гораздо большей вероятностью, чем другое.
Об «отслуживших» животных
— Животных покупаем либо у своих коллег, либо в зоопарках, заповедниках. Бывает, нам отдают странные люди, которые дома хищников заводят, у нас таких много. Недавно был в городе, похожем на ваш, там по набережной идет девушка с тигром. Интересно, сколько она так проходит? Отдаем животных тоже в зоопарки и заповедники. Но мы их пристраиваем с особенным вниманием, нет такой отбраковки животных, чтобы нам было плевать на их судьбу.
Наедине с хищником
— У меня в жизни первых разов [захода в клетку] было очень много. Первый был по работе, первый, когда мы перед одноклассниками понтонулись. Но в первый-первый раз я даже понять ничего не успел. Единственное, что запомнил: когда ты находишься по ту сторону сетки, какой бы прозрачной она ни была, тебе кажется — ну, хищник, подумаешь, а когда заходишь внутрь, разница очень большая. Они очень хорошо понимают, что эта сетка их огораживает от людей. Тем более, они сильно охотятся на детей, дети и инвалиды для них — это легкая мишень. Поэтому, когда мы в клетку зашли, там такие взгляды на нас были. Я подумал: пора домой.
Об успехе
— Я считаю, в нашей стране есть все условия, чтобы все было экономически целесообразно: кино, цирк, театр, библиотеки. Вопрос заключается только в желании. Мы, приехав в 1996 году из поездки в Китай, были босы и голы абсолютно. И за 22 года мы построили такую карьеру, что я сейчас числюсь в списке Forbes. И люди ко мне стали относиться таким странным образом, что меня это, с одной стороны, умиляет, с другой — даже пугает. Как будто я какой-то совсем другой человек. Даже сегодня коллега мне сказала такую фразу: «Вот вы там у себя в Москве (ну, в Мордоре нашем) не знаете всего». И это удивительно.
Я никогда не был по ту сторону баррикад, родился в небогатой семье и прошел через очень многое. У меня в жизни были этапы, которые вам не дай бог пережить. Однажды я без единой батарейки 39 суток сопровождал животных товарными вагонами. Кроме того, я был в штормах, в землетрясениях и в наводнениях. Ты понимаешь, что вся суть любого успеха — это труд, и все.
О цирке дю Солей
— Цирк дю Солей, который стал широко известен в нашей стране, какое-то время на 60% состоял из русских артистов. А сейчас на 30–40%. Но не это главное. За рубежом реальной конкуренции нашему цирку нет. Если мы говорим о содержании, а не о зрелищности шоу, потому что здесь с дю Солей бодаться тяжело. У них грамотная система — 7 шоу по миру, но это сравнимо с «Макдональдсом». Красивая обертка, но мало достижений, кроме разве что стационарного шоу в Лас-Вегасе. А гастролирующие цирки у них примитивные и состоят из обычных артистов. По мне, так они очень скучны. Других мировых брендов не существует. У китайцев есть сильные цирки, но они специализируются только на акробатике. Хотя в последнее время там снизилась поддержка государства, и сразу упал уровень цирка.
Почему цирк Запашных не приедет в Омск
— Современный российский цирк очень разный. Мы можем говорить об омском цирке, о компании «Росгосцирк», о цирке Никулина, системе Шапито. Большой московский цирк в прошлом году принес чистой прибыли 1 млрд 400 млн рублей. Прибыльное ли это дело — да. Вопрос в другом. Мы много обсуждаем будущее цирка, разводим демагогию, но все зависит от общей экономики. Смысл делать шикарное представление, если в Омске на него по экономическим причинам никто ходить не будет? Потому что зарплаты такого уровня, что люди беспокоятся, чтобы на зиму купить куртки всей семье. То есть на развлечения просто денег не хватает.
— Каждое такое шоу стоит порядка 8–10 млн долларов. Подготовка идет год, здесь около 100 только артистов, обслуживают его 400 человек. Чтобы оправдать его привоз в Омск, нужно дать огромное количество спектаклей — должно быть минимум 350 тысячи зрителей. Мы боимся рисковать. Это шоу показывается на стадионе, вмещающем больше 6 тысяч человек. Привезти такое представление в Омск можно было бы только при государственной поддержке.
— Для меня поехать или в Омск, или в Тулу, или в Киров, не имеет значения. У меня нет таких предпочтений, что я прямо не могу, как хочу в Омск. Но приезжаю всегда с огромным удовольствием. Я в вашем городе факел нес (во время Олимпиады в Сочи — ред.), друзей здесь масса. Вообще ваш город очень симпатичен мне. Я говорю совершенно искренне, а не заигрываю с жителями. Правда, мне нравится здесь.