Как ранее сообщал портал Om1.ru, сегодня в Горсовете безобидная с виду тема — возможная передача сквера на ул. Короленко в собственность кадетского корпуса — вызвала наиболее жаркие дискуссии.
Напомним, сквер расположен на берегу Иртыша в районе между улицей Короленко и рестораном Сенкевич. Он изначально был заложен в честь 200-летия Омского кадетского военного корпуса, но является собственностью муниципалитета.
Николай Кравченко предложил передать его Омскому кадетскому корпусу, чтобы учебное заведение своими силами облагородило сквер, избавилось от питейных заведений на его территории, а впоследствии разбило там Александровский парк — в честь Александра I, основавшего в 1813 году Войсковое казачье училище, ставшее затем кадетским корпусом. В парке, по предложению Кравченко, должны установить и бюст самого императора Александра I.
Инициативу депутаты одобрили, но ровно до того момента, когда нужно было согласиться на передачу земли в собственность кадетского корпуса. Практически в один голос народные избранники заявили, что любое благоустройство можно проводить и так, без того, чтобы передавать муниципальную землю.
Неожиданную поддержку Николай Кравченко обрел в лице депутата Алексея Провозина.
Алексей Провозин, депутат Горсовета:
— Вот руководство Омского кадетского корпуса планирует поставить в сквере памятник Александру I. Вы же понимаете, что в нашем городе памятник императору нуждается в комплексе охранных мероприятий. Мы не можем поставить памятник Александру I и оставить его без присмотра.
Депутат подчеркнул, что «под охраной» кадетов у памятника больше шансов прижиться в Омске. На этой ноте обсуждение зашло на новый круг, но даже решение о том, по какому именно вопросу им голосовать, депутаты не смогли принять сразу.
В конце концов, не дожидаясь решения парламентов, Николай Кравченко покинул зал заседаний и удалился из здания Горсовета. «Ну вот, обидели такого человека!» — прозвучало в зале.
Тем не менее вопрос так и остался на обсуждении в комитете по вопросам муниципальной собственности. Депутаты проголосовали за то, чтобы обсудить его потом, но не позднее, чем через три месяца.