В День Победы принято вспоминать тех, благодаря кому мы сейчас живём при мирном небе над головой. Свидетелей Великой Отечественной войны год от года становится всё меньше — вот почему каждому ветерану, каждому, кто трудился в тылу, оказываются в наше время большие почести.
Ранее мы рассказывали вам о 102-летней участнице войны Нине Филипповне, которую поздравлял председатель Омского горсовета Владимир Корбут, а сегодня отправимся на Бульвар Победы, где в пятницу, 5 мая, чествовали труженика тыла в военное время и ветерана труда в мирное Ивана Фëдоровича Чупахина.
На торжественное мероприятие «Слава Героям» собралось много людей. Здесь были и ребята из окрестных школ, и актив «Юнармии», и представители детской общественной казачьей организации «Дружина Ермака», и многие другие.
93-летний Иван Фёдорович Чупахин вышел к микрофону под бурные аплодисменты присутствующих.
— Когда меня пригласили сюда, я подумал: а что, если бы не было Победы? — он внимательно осмотрел всех присутствующих. — В 1940 году гитлеровская верхушка готовила «план Барбаросса». Это план агрессивной войны против СССР. Они уже в сороковом году приготовили этот план и с 22 июня 1941 принялись его осуществлять. Планировалось, что за 2–3 года они учинят разгром нашей армии и выйдут на рубеж: Астрахань, Волга, Архангельск. Не получилось у этих господ…
Добившись побед, они собирались начать осваивать нашу территорию. Гитлеровцы хотели оставить в живых западных славян, а на захваченной территории начать «благоустройство». Там должны были жить 14 миллионов украинцев, беларусов, русских, которыми бы руководили 5 миллионов немцев. Вот что могло быть, если бы мой отец, мой дядя не пошли с оружием в руках! Если бы многие миллионы не пошли с оружием в руках! И теперь… — он задумался. — Теперь нам нужно выращивать здоровую молодёжь, которая бы умела защитить себя.
Во время праздника выступали танцевальные и вокальные коллективы, а в конце мероприятия к мемориальной стеле «Слава Героям» участники и зрители возложили цветы.
После концертной программы для всех желающих начала работу полевая кухня с чаем. Мы же решили поговорить с Иваном Фёдоровичем отдельно.
— Я сам родом из села Гороховка Воронежской области, — начинает ветеран труда свой рассказ. — В мае сорок второго года нас распустили на каникулы раньше обычного. Я спросил учительницу: почему так? Она сказала, что над районом, в том числе и над Гороховкой, стали в последнее время часто летать немецкие истребители. Так и началось…
Несмотря на солидный возраст, Ивана Фëдоровича отличает хорошая память на даты. Такое сложно забыть…
— 15 июля мы заметили огромную танковую колонну. Без конца! Так много шло этих танков, что, казалось, эту силу переломить невозможно. Мы залезали на сарай и наблюдали за ней.
Но впервые лично со врагом мы познакомились позже. Жаркое июльское лето — время, когда картофель созревает. Ну мы и договорились после копки картофеля пойти на Дон купаться. Хорошо, искупались, легли на песок, смотрим — идут по другому берегу четверо военных: другая форма, другое оружие, о чём-то разговаривают, но отсюда не слышно. Мы поняли, что это враг — как оказалось, итальянская дивизия.
Итальянцы заметили детей, но, видимо, приняли их за шпионов. Раздалась очередь.
— Не знаю, откуда в нас этот инстинкт появился, но мы нырнули в высокую, острую, солнцем выжженную траву, — говорит Иван Фëдорович. — Пули просвистели сверху… Это и было наше первое знакомство с фашистами.
Вскоре пришли и наши.
— Воинская часть поселилась в хатах. В нашей избе, например, жили пятеро разведчиков. И я помню, как их сопровождал, когда они ходили в разведку: нужно было пройти по пойме реки, а там много кустарников. Другой раз, помню, когда уже они сами знали, как идти, заметил, что вернулось назад только четверо солдат. Весельчак такой, балагур, крепкий парень такой, двадцать пятого года — вот он куда-то пропал. Спросил, где он — оказалось, утонул при переправе через Дон. На него места не хватило, он ждал-ждал товарищей, затем решил сам плыть, и… — тут Иван Фëдорович вздохнул.
Ночью, чтобы не путать с танками, рабочую технику накрывали снопами сена. Но до Гороховки бои так и не дошли. Хотя обстрелы были.
— Прямо на моих глазах миной разорвало двух стариков: бабушку и дедушку, — рассказывает Иван Фëдорович. — Утром вышли копать картошку, и — надо же, такая точность! — снаряд попал между ними. И в клочья…
Закончилось всё спустя несколько месяцев.
— Я помню, что уже после того, как под Сталинградом окружили группировку Паулюса, мы вдруг заметили, что исчезли итальянцы. Слышим вдруг — кто-то узнал: никого нет в окопах. Дело в том, что в конце октября население Гороховки вывезли за шестьдесят километров от села. Так жили до марта, а затем, когда линия огня отошла ближе к Воронежу, стали возвращаться назад.
В мирное время Иван Фëдорович Чупахин стал преподавателем истории. Он получил педагогическое образование и по распределению попал в Омск, где свыше сорока лет отработал в сфере народного образования.
С тех пор он живёт в Сибири и, кажется, своей жизнью доволен.
