Утро пятницы началось не с кофе. Дорога из Нефтяников до «Каскада» была окрашена традиционными пробками и скандалом. В этот раз не из-за того, что кому-то не хватило места, нет. Всё дело в «осатаневших» пассажирах и «озверевшем» водителе.
Ситуация до банальности простая и многим понятная: маршрутный автобус номер 346. Открываются задняя и передняя двери. В момент часа пик пассажиры давольно плотно набиваются в транспорт, что создает некоторые трудности в оплате. Расскажу за себя: у меня с собой всегда есть карта, на которой всегда есть деньги, у меня нет кошелька, только картхолдер. В нем обычно лежат 100-200 рублей, если только накануне я не заплатила за театральную постановку в детском саду. И вот я из любого конца автобуса её передаю. Стараюсь заранее все достать, но бывают случаи, когда забываю, признаюсь честно. Не заплатить, а достать карту заранее.
А бывает и такое: я стою в конце автобуса и чувствую себя виноватой перед всеми пассажирами за то, что прошу «передать за проезд». И дело далеко не в том, что я боюсь людей или говорить, просто регулярно сталкиваюсь с фразой: «Я чё, кондуктор?». Нет, мой милый друг, ты такой же пассажир, как я. И я что-то сильно сомневаюсь, что ты своими ножками прошёл через «людской океан» и своими ручками передал водителю карту. Ну не люблю я надменных людей.
Вернёмся в сегодняшнее утро. Остановка «Библиотека им. Пушкина». Я стою примерно по центру автобуса. Водитель, как и раньше, начинает кричать: «Задняя площадка, передаём за проезд! Что за мода пошла, заходят и не платят». Девушка-пассажир вполне, на мой взгляд, спокойно сказала: «Я еду до «Каскада». Сейчас народ немного разойдётся, и я дойду до вас, заплачу».
А дальше, представьте ядерный взрыв, вот тот самый, который показывают в кино. Когда небо ярко-красное с оранжевыми переливаем, клубы дыма и всё трясется. Позволю себе предположить, что именно это было перед глазами у водителя.
«Да если каждый, как вы, будет платить на выходе, я так никаких денег не получу, — начинает водитель с крика. — Вы что там, осатанели все совсем!»
«Ну так поставьте валидатор на заднюю площадку, чтобы пассажирам было удобнее. Все будут платить», — сказала пассажирка, доставая кошелек из сумки.
«Это тебе не городской транспорт! Я тебя тут за 30 минут везу, быстро! Нужен валидатор — иди на автобус и трясись два часа», — отвечает ей водитель.
Тут в диалог вмешалась ещё одна пассажирка.
«Давайте не будем начинать день со скандала, пожалуйста. Все едут на работу», — очень спокойно говорит она. Но в ответ сталкивается всё с той же эмоциональной речью водителя:
«Да я за своё буду грызть! Зашла — плати. А то развелось тут. Сегодня уже 10 человек не заплатили, и все с задней площадки», — на надрыве кричит водитель.
Пассажирка, которая зашла на «Библиотеке» уже передала карту, но водитель кричал:
«У нее истёк срок годности!».
Девушка не растерялась и с иронией произнесла:
«Как истёк? Ну ладно, у меня ещё три карты, есть наличка. Тысяча рублей. Дадите мне сдачу с тысячи?» — произнесла она, передавая вторую карту, через которую оплата прошла.
Тут две женщины лет 60, которые сидели передо мной, стали между собой высказываться о том, что «вообще-то в общественном транспорте всегда должна быть с собой наличка, а не вот эти карты. Тоже мне, взяли моду», — говорит одна. «Да-да, только злят водителей», — говорит вторая.
Спустя пару остановок народу стало меньше, и я услышала разговор водителя с кем-то по телефону. Не то чтобы я хотела подслушать, нет. Я сидела дальше середины, и водитель говорил довольно громко. Не услышать было сложно.
«…да истеричка сзади едет…», — услышала я обрывок фразы и задумалась. А истеричка ли пассажирка?
